i af0d3b7246f951a5 - Страница 62

— А почему вы сказали два с половиной?

Вацлав засмеялся.

— Так получилось. Первое время суббота была самым загруженным днем недели. Редко кто уходил с работы раньше полуночи. Но постепенно экономическое положение страны налаживалось, и где-то через пару сотен лет после окончания войны прочно установился шестичасовой рабочий день. А суббота... Недаром же ее называют концом недели? Значит, в субботу нужно подгрести и домашние дела. Так что в субботу стали работать четыре часа, то есть до обеда. А как с этим в Угории?

— В Угории? — переспросил Янош. У него изменилось выражение лица, исчезла улыбка, синие глаза потемнели от нахлынувших воспоминаний. Вацлав мысленно выругал себя за бестактность. Но Янош быстро справился с чувствами.

— Вы же знаете, в Угории узаконено рабство. Рабам выходные не положены. У свободных граждан два выходных в неделю при шестичасовом рабочем дне.

— А рабов много?

— Примерно половина населения. Из них половина — пожизненные.

— А хозяин может освободить раба?

— Теоретически — да. А практически это почти не возможно. Это требует такого количества бумаг, что у святого руки опустятся. А пожизненных рабов освобождать, к тому же, опасно.

— Почему?

— Освобождая досрочно раба, хозяин как бы берет его на поруки, и если бывший раб совершает преступление во время срока, на который он был первоначально осужден, то хозяина судят за преступную халатность. При небольших сроках все это не имеет значения, но в случае пожизненного рабства, вообще не найдется дурак, чтобы освободить раба, даже за большие деньги. В будущем, я имею в виду. У рабов не бывает собственности. И если уж по первому разу можно стать жертвой судебной ошибки, то уж по второму — осудят по намеку на подозрение. Тут и бывший хозяин может в рабство угодить.

Вацлав кивнул. Теперь он понял, почему дядя Гойко продал племянника иностранцу. За границей у мальчишки был хоть какой-то шанс.

Рука Яноша, на которую опирался маг, дрогнула.

— Вацлав, вы никогда не спрашивали меня, но я думаю, вы читали, там, в Угории, в чем меня обвинили?

— В растрате, — кивнул маг.

— Вы все знаете и доверяете мне деньги?

— Я не все знаю, — возразил Вацлав. — Я знаю из письма твоего дяди, кто тебя обвинил и зачем. Но он так и не написал, была ли растрата на самом деле.

Янош побелел.

— Была. И довольно крупная. Я обнаружил ее случайно...

— И указал на нее своему опекуну, — подсказал маг.

Янош кивнул.

— А кто виноват ты так и не узнал.

— Узнал, — возразил молодой человек. — Только было уже слишком поздно. Произнеси я это вслух, это выглядело бы как черная неблагодарность и поклеп на моего благодетеля, который после смерти мох родителей воспитывал меня, как сына. Я говорил с дядей Гойко, мы решили, что попытка разоблачения могла бы лишь усугубить мою участь. Ведь доказательств, таких, какие можно предъявить суду, я не нашел. Меня ведь могли продать и на рудники. Дядя Гойко сказал, что или выкупит меня сам и освободит по завещанию — это реально, или попробует продать в хорошие руки.

Синие глаза Яноша наполнились слезами. Вацлав ободряюще сжал его руку.

— Обещай мне одну вещь, мой мальчик, — попросил маг. — Эту историю никто не должен узнать в Верхней Волыни. Я расскажу правду Милану — он и так про тебя все знает, и, может быть, моему брату. А больше — никому и никогда.

Слезы все-таки скатились с глаз молодого человека.

— Прости, что я заговорил об этом, Янош, но мне казалось, что тебе нужно знать, что мы с Миланом верим тебе.

— Спасибо, — прошептал Янош.

— И вот что. Для Стаса и для всех остальных, ты — офицер службы безопасности князя Венцеслава. И все.

— Спасибо, Вацлав, я обещаю.

Вацлав посмотрел на расстроенное лицо молодого человека и принялся стаскивать с руки перчатку.

— Не надо, Вацлав, — Янош торопливо отдернул руку и деликатно поддержал хозяина под локоток. — Вы отдали все свои силы Милану. Конечно, это и не могло быть иначе — он был ранен, вы — маг, к тому же, он спас вам жизнь. Но отдавать силы мне не надо. У вас и так один энтузиазм остался. Если наоборот, повампирить хотите — то, пожалуйста.

— Ладно, Янчи, сохраним статус кво.

Вацлав снова оперся на руку Яноша. Другой рукой молодой человек вытер слезы.

— Не плачь, мой мальчик. Чтобы не случилось дальше, понимаешь, я не могу обещать тебе совсем безоблачную жизнь, тем более так далеко от Медвенки, но, по крайней мере, ты сам распоряжаешься своей жизнью.

Янош улыбнулся.

— Ага. С вами распорядишься, как же!

— Я на границе предлагал тебе поехать в Верхнюю Волынь.

— Но ведь я вам не помеха? — забеспокоился молодой человек.

— Боюсь, что это я узнаю только в Верхней Волыни. Может, в результате помехой окажусь я.

— Ничего страшного, Вацлав, к этому мы с Миланом уже давно привыкли.

Глава 20

Чтобы найти взаимосвязь физической и магической сущности предмета необходимо, чтобы физическая сущность имела характерные особенности

Дачные участки сменились небольшими лесочками, за которыми виднелись четырех — шестиэтажные дома. Указателя с названием города они не увидели.

— Стас, — окликнул Вацлав. — Я что-то не понял, здесь что, у населенных пунктов вообще нет названий, или их просто тщательно скрывают?

Стас остановился, поджидая Вацлава с Яношем. Он с Миланом шел впереди, показывая дорогу, и старался приноровить шаг к темпу Вацлава, но тот шел все медленнее.