i af0d3b7246f951a5 - Страница 73

И по милости Твоей истреби врагов моих, и погуби всех угнетающих душу мою, ибо я — Твой раб.

— Сто сорок второй псалом, — отметил Стас. — Говорят, его читают, когда у воспреемника хреновое настроение.

— Ты в церкви, Стас, — сказал Вацлав.

— Простите.

— Прикрой дверь, Милан, дует, — приказал маг.

Дверь со стуком закрылась. Казалось, этот звук пробудил храм к жизни. Откуда-то сбоку выглянул инок, скрылся на минуту и появился снова.

— Что вы хотите в сей неурочный час, братья?

— Мы — паломники, — спокойно ответил Вацлав. — Мы у себя в Верхней Волыни прослышали о чудесах Трехречья и приехали посмотреть своими глазами. Как говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

— Кое-что лучше не видеть и не слышать, — тихо проворчал Милан, но инок его услышал, и ответил ему, а не Вацлаву.

— Вы правы, брат. Недаром говорят, темные глаза прячут мудрость.

Вацлав снова перехватил инициативу.

— Как вы понимаете, в нашей далекой стране мы не могли узнать оптимальное время прибытия. Поэтому, брат, не могли бы вы нам сказать, как можно познакомиться с душой Трехречья?

— Познакомиться? — монах был шокирован таким вопросом. — Нельзя так говорить о Душе Трехречья.

— А как говорить? — удивился Вацлав. — Познать?

Монах поперхнулся.

— Познать Душу нельзя. Ему можно поклониться, если будет на то воля Господа и Воспреемника.

В глубине храма послышалась торжественная музыка и из алтаря вышли трое. Первый был разительно похож на чернокнижника или волхва со старинной гравюры — длинная мантия, длинные седые волосы, острые черты лица, пронзительный взгляд черных глаз. Лицо избороздили, казалось, вековые морщины. Но двигался он с грацией и силой не старости, а зрелости. За волхвом шли два инока в надвинутых на глаза капюшонах.

Старец приблизился:

— Что случилось, брат Алексий?

— Паломники, отец Володимир. Хотят увидеть Душу Трехречья. Они из Верхней Волыни.

Володимир неторопливо оглядел пришельцев. Взгляд его задержался на Стасе, он кивнул, узнавая.

— Опять ты? Что ж, не обессудь, я предупреждал.

Один из иноков шагнул вперед к Стасу, сзади распахнулась дверь, и луч света упал на лицо Володимира. У Милана перехватило дыхание. Воспреемник был похож на волхва в той же степени, как и его шеф. Если бы он не знал, что Вацлав стоит рядом и у него нет привычки носить длинные балахоны... Хотя нет. Глаза. Даже гневный взгляд Вацлава был на порядок легче, и как бы это лучше сказать, мягче, чем холодный, изучающий взгляд Володимира. Может быть это потому, что в глазах воспреемника отражалась вековая скука?

Из открывшейся двери вошли еще двое монахов, и подошли к Стасу. Тот покорно повернулся к двери и лишь сказал:

— Прощайте, Вацлав, Милан, Янош. Простите, если сможете.

Вацлав положил руку на плечо Стасу.

— Этот человек со мной, — холодно и веско проговорил он. Милану показалось, что маг пародирует интонацию Володимира. А может это обычная манера князя Венцеслава? Так здесь, право же, не Медвенка.

Володимир перевел взгляд на Вацлава, и в его глазах промелькнуло что-то человеческое.

— Вот как? Надо полагать, мой дальний родственник?

— Все люди братья, — равнодушно отозвался Вацлав.

— Этот вопрос меня волнует меньше всего, — усмехнулся Володимир.

Милан поежился от этой усмешки.

— Хорошо, — неожиданно согласился воспреемник. — Я принимаю ваше ручательство.

Володимир кивнул, и иноки тихо исчезли.

— Зачем ты сюда пришел?

Вацлав пожал плечами.

— Когда я уходил из дома, я надеялся, что смогу здесь найти средство, чтобы вылечить больного брата. А когда я пришел в Трехречье, я понял, что ищу то, чего нет. Сюда я пришел, чтобы взглянуть на тебя и на твою душу.

Черные глаза впились в серо-голубые глаза Вацлава.

— Что с твоим братом?

— Немочь. Он болен всем и ничем. Я не могу ему помочь.

— Когда-то такую болезнь называли малокровием, — заметил Володимир. — Лечили отдыхом, витаминами, препаратами железа и стероидными гормонами.

— Этими средствами я поддерживаю его жизнь.

Володимир пожал плечами.

— В любом случае, я не врач.

— Ты — маг. Волхв, — согласился Вацлав.

— Значит, ты хочешь сохранить ему жизнь магически?

— Я хочу познакомиться с Душой Трехречья.

Володимир наклонил голову.

— Хорошо. Вас отведут к нему. Потом приведут ко мне. Я хочу поговорить с тобой.

Вацлав пристально смотрел в бездонные черные глаза волхва.

— Володимир, могу я тебя попросить?

— Проси.

— Отведи нас к Душе сам.

Володимир вскинул голову и отвел глаза. Милан вздохнул. Янош тоже перевел дух. Вацлав ждал.

— Зачем тебе это? — наконец спросил воспреемник.

— Сам не знаю, — спокойно отозвался маг. — Знаю только, точнее, чувствую, что так будет правильно. Душа же живет отдельно от тебя?

— Да, у него свои покои. Его беспокоят не так часто. Да и зачем создавать Душе лишние тревоги?

Вацлав опустил глаза.

— Тебе виднее.

Володимир прошел к выходу из храма. Два инока последовали за ним, за иноками вышли верхневолынцы. У выхода их встретила группа иноков, четверо из них присоединились к процессии. Они шли к дому, который Милан вначале принял за трапезную. Дом был плотно окружен деревьями и стоял несколько на отшибе, все основные тропинки монастыря проходили в стороне от него. Монахи вообще народ не шумный, а здесь вообще не было слышно ничего, кроме скрипа снега под ногами.